Композиция из лирических сочинений в стихах и прозе
Окончание.
Начало в №№ 1172–1175.
МОСКВА –
ТЮМЕНСКИЙ СЕВЕР – НЬЮ-ЙОРК
Решение поступить в аспирантуру я принял внезапно, по настоянию жены. Сам бы я, пожалуй, проигнорировал попавший в мои руки рекламный листок, приглашающий желающих специалистов сдавать вступительные экзамены в аспирантуру знаменитого Института геологии и разработки горючих ископаемых (ИГиРГИ), имеющего двойное подчинение: Академии Наук СССР и Министерству нефтяной промышленности. К этому времени я успел повысить квалификацию в области приборов на инженерном потоке Казанского авиационного института и продолжал увлечённо трудиться в уже родном Казанском филиале ВНИИКАнефтегаз. Мне было вполне хорошо и там. Но моя Таня стала мыслить стратегически. Она убеждала меня, что тот комплекс знаний, которым я теперь обладаю (знания и по строительству скважин и по современным электронным приборам) позволит мне сделать оригинальную и интересную диссертационную работу.
Так и получилось. В ИГиРГИ передо мной была поставлена задача, которую не мог бы осилить «чистый» буровик: разработать новую методику определения технологических свойств материалов для цементирования скважин, применимую как в лабораторных условиях, так и при скважинных геофизических исследованиях. Такая методика позволила бы прямо сопоставлять свойства материалов, достигнутые в лаборатории, с теми, что возникают в сложных скважинных условиях, а на этой основе корректировать методику лабораторных исследований и подбора рецептуры предлагаемых материалов.
В конце 1965 года я успешно прошёл предварительную защиту диссертации, а в апреле 1966 года учёный совет ИГиРГИ присудил мне учёную степень кандидата технических наук, и меня оставили в институте младшим научным сотрудником.
В начале октября 1966 года мне вручили соответствующий диплом; я тогда уже трудился в той же должности во ВНИИ буровой техники (ВНИИБТ), куда была переведена вся наша лаборатория (по решению министерства, в порядке совершенствования организации науки). ВНИИБТ стал моим пристанищем на десятилетия, здесь со временем я защитил докторскую диссертацию, здесь получил звания заслуженного изобретателя Российской Федерации и почётного нефтяника.
Но тяга к литературному творчеству меня по-прежнему не оставляла…
Вот еще несколько извлечений из моих дневниковых записей, сделанных в годы трудовой деятельности.
Сейчас мне 30 лет. Диссертация защищена, чем, в частности, обеспечена хорошая материальная база для семьи. Можно позволить себе жить, удовлетворяя и научные, и литературные увлечения. Иначе, пожалуй, не будет счастья.
Творчество делает человека счастливым в деловой жизни вне зависимости от его судьбы на лестнице должностей и званий.
Дирекция института преподнесла мне приятный новогодний подарок. Вернувшись из успешной командировки по оказанию научно-технической помощи при строительстве сверхглубокой скважины «СГ-2 Биикжал» в Гурьевской области Казахстана, я узнал, что меня перевели на должность старшего научного сотрудника!
В моей научной работе возникают контуры самостоятельной тематики: создание высокотехнологичных устройств для радикального повышения качества разобщения пластов при креплении скважин. Похоже, что мне будет доверено руководство творческой группой. Это, конечно, вдохновляет, и хочется поразмышлять о принципах дальнейшей деятельности.
Нужно добросовестно работать по текущей научной тематике, позволять себе смелые творческие увлечения (в том числе, и отклонения от плановых дел), по возможности активно публиковаться в научно-технических изданиях и изобретать (не опускаясь до халтуры), следить за логикой жизни в отрасли и внимательно учитывать её, систематически читать научно-техническую литературу, обязательно вести личную картотеку полезных литературных источников.
Ни в коем случае не пресекать литературные увлечения, считать их не менее важными для меня, чем научно-технические. Но и не форсировать литературные занятия, если для них нет нормальных условий. Нужно накопить больше писательских тем, фабул, чтобы иметь богатый жизненный материал для выбора и компоновки, когда придет для этого время.
Институт направляет меня сейчас именно на те задачи, которые в полной мере соответствуют моей квалификации и творческому настрою. Сумею ли сделать жизнь свою «богатой интересными событиями и делами», как призывала моя любимая школьная учительница Надежда Ивановна Окулова?
В моём положении не быть «лежачим камнем» — это не значит «искать по свету, где оскорблённому есть чувству уголок». Это значит другое: никогда не быть сонным в своей реальной, плановой деятельности и не чуждаться побочных творческих дел, если они доступны и вдохновляют. Побочное дело можно превратить и в главное, если логика жизни такое подскажет.
В общем, не надо мне никаких рамок в работе и творческих увлечениях, кромечестности.
Вот так, пожалуй, в основном и завершился период нравственного и делового становления моей души.
Сегодня твердо понимаю, что формы творческой деятельности человека могут меняться — это зависит от многих обстоятельств нашей жизни. Главное – творческая личность не должна расставаться с творчеством, это стало бы её драмой, её бедой…
Итак, начался 30-летний вдохновенный период моей самостоятельной работы в науке. Я руководил творческими группами, затем научными лабораториями до конца 1999 года, до ухода на пенсию и, соответственно, до снятия ограничений со своего скромного литературного творчества, которое упорно сдерживал, стремясь сосредоточиться на научной работе и изобретательстве.
Тот замечательный период был посвящён не только новым разработкам в области строительства скважин, но и реализации этих разработок в производстве, особенно на крупнейших нефтяных месторождениях Западной Сибири. Я с определенной гордостью вспоминаю те годы поисков, ударов судьбы и радостных свершений.
Взлет литературной активности начался у меня на американской земле.
Наша семья воссоединилась в Нью-Йорке в конце 1999 года, здесь уже около девяти лет жил мой сын. Он ждал нас, родителей, мы всегда были очень дружны с ним и в пенсионном возрасте решили «стареть поближе к сыну».
Мне хочется привести Вам, уважаемый читатель, свою дневниковую запись от 28 ноября 2000 года:
«Впервые обращаюсь к дневнику в Америке. Уже год мы с женой живем здесь, рядом с сыном, который очень ждал нас…
Я посвятил жизнь созданию нового и борьбе за его реализацию, и та судьба показала мне, что творчество, да и вообще увлеченность добрыми делами всегда дают человеку жизненные силы. Это так многообразно! И это – вне возраста. Пока это остается со мной, я буду иметь стимул для жизни.
Да, силы для жизни нужно искать в себе, в работе своей души, в своих заботах, надеждах и увлечениях. И нет другого пути!»
Как мог, я радовал страну –
Пусть груз регалий
плеч не тянет.
И больше всех ценю одну:
Навек почётный я нефтяник.
Тут я скажу, что если б мог,
То званье б разделил
с женою:
Ей фанатизм мой, видит Бог,
Пришлось сполна испить
со мною…
Сын, по велению судьбы,
Стал жить в Америке, далёко,
Но всей душою с нами был,
Ждал девять лет нас
без упрёков…
Шел пенсионных лет парад:
То буровые, то – больница.
И мы решили, что пора
Семьёю воссоединиться…
Мы четверть века здесь
почти
С семьёю сына и друзьями,
Россию, словно мать,
мы чтим,
Америку приняв сердцами.
Здесь внучка, правнуки у нас,
Здесь жизнь
племянницей согрета,
Пишу стихи за разом раз,
И есть приют души – газета…
Бог знает, сколько по земле
Ходить мне, возраст набирая.
Неплохо бы сто двадцать лет,
Но я, увы, таких не знаю…
А впрочем, и не в этом суть
Простого старческого
счастья,
А в том, что честен
жизни путь
Через успехи и ненастья!
Булат Окуджава, житель и воспитанник волшебного Арбата, написал: «Еще я жизнь сверяю по двору…» У каждого из нас своя география становления его личности, его человеческой сущности, его ценности в нашем сложном человеческом общежитии. У меня эта география оказалась очень широкой и непростой. И хочется от всей души сказать: «Спасибо Ангарск, мой маяк навсегда, спасибо родная Москва, спасибо могучая Сибирь, спасибо многоликий, величавый Нью-Йорк, подаривший мне желанный уголок творчества, да и вся география моей судьбы, спасибо, любимые друзья, обретенные на необъятных просторах этой географии, и, конечно, спасибо, моя чудесная семья, — спасибо огромное судьбе за то, я, вроде бы, не зря, не без пользы для людей, прожил почти девять десятков лет! И продолжаю жить, не теряя светлых надежд!»