ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ СТАРОГО НЕФТЯНИКА
МИНУТА СЕРЬЁЗНЫХ РАЗМЫШЛЕНИЙ
Помню, было время бурного научно-технического прогресса в нефтяной промышленности Советского Союза. Оно, по курьезному стечению обстоятельств, совпало со временем, прозванным при горбачевском правлении «застоем». Не хочется спорить с авторами исторических оценок, но, несомненно, ни отдельную личность, ни историческую эпоху невозможно всесторонне осмыслить, используя единичный хлесткий ярлык.
Наш любимый профессор Московского нефтяного института, лауреат Государственной премии СССР, известный нефтяникам мира ученый Владимир Николаевич Щелкачёв написал письмо М.С.Горбачеву, в котором взволнованно и убедительно обосновал, что в нефтяной отрасли страны никакого застоя не было, а, наоборот, в те годы происходил истинный научно-технический прорыв, благодаря которому Советский Союз стал великой нефтяной державой. Достаточно осознать, что обеспечено советскими забойными двигателями или как достигнуто освоение крупнейших месторождений Западной Сибири или как построена Кольская сверхглубокая скважина, пронзившая земную толщу до рекордной для всего мира глубины – более 13 километров…
Да, страна смогла в беспрецедентно тяжелых природных и климатических условиях освоить богатства подаренных ей судьбою недр во имя своей жизнеспособности! Это было! И произошло благодаря огромному труду геологов и геофизиков, буровиков и нефтедобытчиков, математиков и химиков, машиностроителей и работников всех видов транспорта, строителей дорог и городов… Разве всех перечислишь!
Думаю, просто нечестно относиться без уважения к этому великому свершению людей. Ну, а то, что в России ещё не решены многие проблемы экономики, надо анализировать конкретно, квалифицированно и без легковесного суждения о труде миллионов честных тружеников: ученых, инженеров, рабочих – всех, кто отдал свои волю, характер, труд, талант развитию нефтяной отрасли, ставшей спасительной для страны.
ВНИИ буровой техники, где я трудился десятки лет, выпестовал целую когорту асов строительства скважин. Эти люди научились совмещать в себе способности инженеров, ученых, организаторов, лекторов, надежных трудяг, смелых, а подчас просто отчаянных борцов за научно-технический прогресс.
Да, борьба за научно-технический прогресс – дело серьезное! Но жизнь есть жизнь – она не бывает без забавных моментов…
ДЕНЬ ВЗЯТИЯ БАСТИЛИИ
Мой друг, инженер-буровик, в молодости работал в бывшей Куйбышевской (ныне Самарской) области. В середине 60-х годов прошлого века его предприятие вместе с представителями одной из французских компаний испытывало новый метод бурения скважин, суливший большой экономический эффект. Не стану рассказывать об этом методе. В моем повествовании важно другое: в ходе этих испытаний наступила дата 14 июля, когда французы отмечают День взятия Бастилии. Для граждан Франции это священная дата – начало Великой французской революции, обеспечившей свободное развитие капитализма в стране.
Осознав ситуацию, советские коллеги инженеров-французов решили сделать гостям приятный сюрприз – праздничный пикник на природе. Из областного центра было доставлено всё необходимое: водка, мясо для шашлыков, овощи, хлеб, прохладительные напитки и многое другое. А местной «изюминкой» пикника решили сделать варёных раков, для чего просто-напросто послали на речку Кинель молодого парня – помощника бурильщика. Он прекрасно справился со своей несложной задачей: наловил раков, сварил их со специями в ведре – и доставил на пикник эмалированный таз, доверху наполненный красным ароматным кушаньем.
Французы были ошеломлены русским гостеприимством. Они сердечно благодарили коллег за прекрасное угощение, но, обладая, как им думалось, правильным чувством меры, поначалу твердо отказались от употребления раков. Дескать, они не могут принять столь редкостную и дорогую еду. Им, конечно, не стали объяснять, что именно эта еда явилась для хозяев самой недефицитной и по существу ничего им не стоила. Вопрос был разрешен по-российски: после трех тостов французы стали заметно менее принципиальны – и раки активно пошли в ход…
Пикник получился отличным – на локальном уровне советско-французская дружба укрепилась существенно. И мой друг решил в память об этом прекрасном событии своей жизни и в знак глубокого уважения к французскому народу праздновать День взятия Бастилии ежегодно. Как именно он это решение осуществлял, мне узнать не удалось, поскольку я жил далеко от него – в Москве. Но, проявляя солидарность с другом, я стал ежегодно посылать ему в этот праздничный день поздравительные телеграммы.
Телеграмма моя выглядела приблизительно так: «ДОРОГОЙ АНАТОЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ СЕРДЕЧНО ПОЗДРАВЛЯЮ ДНЕМ ВЗЯТИЯ БАСТИЛИИ ЖЕЛАЮ КРЕПКОГО ЗДОРОВЬЯ НОВЫХ УСПЕХОВ ЮРИЙ».
Конечно, при отправлении таких телеграмм обязательно возникал момент дискомфорта. Телеграфистка неизменно обращала ко мне недоуменно-подозрительный взор и несколько вкрадчиво, понимая, что, вероятнее всего, имеет дело с психически нездоровым субъектом, спрашивала меня в таком духе: «Здесь всё правильно? Вы уверены в том, что написали?» Получив положительный ответ, она – обычно со сдержанной ухмылкой – оформляла телеграмму…
ТОСТ ЗА БАКУ
Это было, помнится, в самом конце 70-х годов прошлого века. Мой отец подходил к своему 70-летнему рубежу, но продолжал энергично трудиться.
Мы с отцом оба родились в городе Баку, где он стал инженером, а затем работал на заводе. Позже получил назначение в Москву – и наша семья пополнила ряды москвичей… Так что я покинул родной город в возрасте шести лет с нестойкими воспоминаниями самого раннего детства.
И вот случилось почти невероятное: мы с отцом, работая в разных организациях, оказались одновременно командированными в Баку. Я узнал об этом, уже будучи там. Зазвонил телефон, и я, ошеломленный, услышал веселый голос отца.
В шесть вечера будь готов в дорогу, — заявил он. – Мои старые друзья организовали банкет где-то за городом. Нас с тобой повезут вместе. Решено?
Естественно, я не возражал, тем более что мне подобный банкет и во сне не виделся.
О эта прекрасная дружеская вечеринка с особым, кавказским акцентом!
Но сквозь очарование происходящим прорастало в моей душе беспокойство. Ведь неизбежно слово для тоста будет предоставлено и мне. И он должен быть достоин этого чудного застолья. Особенно потому, что все здесь знают: хотя я москвич, но, как и отец, рожден в Баку. Постепенно я стал невнимателен к разговорам, все более и более напряженно искал “изюминку” своего тоста. Но идея не рождалась…
И момент моего тоста наступил. Тамада очень красиво представил меня и добавил, что Москва во всем подает пример – и, конечно, присутствующим предстоит сейчас услышать что-то достойное величия Москвы. Растерянно улыбающийся и, наверное, побледневший, я встал с рюмкой в руке… И – вот что такое высшее напряжение интеллекта! – вдруг мне стал ясен мой тост. Именно м о й, очень личный…
Все взоры были обращены на меня. И я заговорил:
Дорогие бакинцы, дорогие мои земляки! Мой визит в родной город и наша встреча – это принципиальный момент в моей жизни. И чтобы вы лучше это почувствовали, я напомню вам веселое и мудрое стихотворение замечательного кавказца Расула Гамзатова.
В стихотворении этом поэт смело сообщает любимой: “Я в сотню девушек влюблен с одной и той же силой… Своей любовью окрылен, их всех зову я милой”. Она, мрачнея, говорит: “Ах, значит, я одна из ста? Спасибо, я не знала!..” И тогда он продолжает: “Сто разных девушек в тебе, а ты одна в моей судьбе!.. В тебе сто девушек любя, в сто раз сильней люблю тебя!”
Пусть простит меня родной Баку: за годы жизни я влюблялся во множество разных городов. Когда мне было шесть лет, я стал москвичом, школу окончил возле Ангары и Байкала, объездил много нефтяных районов страны, не раз бывал за границей… Но теперь – с таким опытом! — я любуюсь волшебным городом, где родился, и понимаю до глубины души: Баку – самый прекрасный город на свете! Мой тост – за наш Баку, красивый, добрый, трудолюбивый и талантливый!
Не забыть мне глаза людей, услышавших эти слова. Они дружно встали и торжественно, в тишине, выпили за свой любимый город… Мне крепко пожимали руки. А один пожилой директор завода сказал:
Юрик, друг мой, завтра едем с тобой на охоту!..
ОХ, УЖ ЭТИ ЭКЗАМЕНЫ!
Как-то я приехал в Саратов для испытаний специальной технологии цементирования скважин. Войдя в гостиничную комнату, где мне выделили кровать, я увидел застолье и, конечно, был немедленно и настойчиво приглашен к столу.Разговор ребят оказался нетипичным – о женах. Говорили сердечно, даже юмор не был востребован. Я понял, что инициатором разговора стал парень лет 25-ти или немного старше, студент-заочник, приехавший в Саратов на очередные экзамены. Мы выпили за здоровье его супруги, которой в этот день исполнилось 25, и он начал длинный, обстоятельный монолог.
Парень старательно объяснял, что без поддержки жены, конечно, не смог бы работать и одновременно учиться в институте. Она и сама работает, и двое детей у них всегда ухожены, и ему находит время помочь со всякими контрольными работами и курсовыми проектами. А сейчас вот письмо от нее получил. Ободряет его, просит не беспокоиться о доме, сосредоточиться на экзаменах… Он стал читать нам фрагменты письма, а на глазах его блеснули слезы…
Вдруг парень схватился за голову и вскочил: “Мужики, извините, я бегу. Опаздываю. Меня тут одна студентка ждет… Познакомились вот… Бегу”.
Остальные переглянулись с улыбкой. “Так давай выпьем последнюю – за твою удачу”, — крикнул ему кто-то. Но он уже нас не слушал…
Юрий ЦЫРИН. Продолжение следует.