…27 ноября этот молодой, безукоризненно вежливый человек любезно встретил меня в венском ресторане «Бахур тов». Назвался Михаилом Галибовым – и я сразу же вспомнил его покойного деда, одного из основателей и первого президента бухарскоеврейской общины Вены доктора Габриэля Галибова. Теперь звучную фамилию носит внук – вице-президент IKG — Исраэлише культусгемайнде, зонтичной еврейской организации Австрии.
Генеалогию и историю многих своих земляков я знаю неплохо. Память продолжала подсказывать: Михаил является внуком Писара Кандова и приходится племянником Борису Давиду Кандову — первому председателю Всемирного конгресса бухарских евреев. Оба – личности! Но с готовым авторитетом в общину не войдешь: кто бы ни был у тебя в родне, наступает время обретать имя собственное. Когда я услышал выступление Михаила с трибуны во время празднования 50-летия создания Венской общины бухарских евреев, мне стало ясно, что передо аудиторией не просто «выдвиженец»: так общается с народом сложившийся лидер.
Кто-то скажет: современный человек – рефлексирующий индивидуалист, общинная жизнь – удел прошлых веков. Но важно осознавать, что основа еврейской философии – взаимопомощь, а она вне общины немыслима. Уроженец Вены, сорокачетырехлетний Михаил Галибов с детских лет видел: в домах либо деда Галибова, либо семейства Кандовых постоянно присутствует народ. Нечто всегда коллективно обсуждается, планируется – в итоге делается!
Может быть, именно потому, что принципы общинной жизни не были потеряны на крутых дорогах иммиграции, община бухарских евреев Вены стала в социуме новой жизни весьма заметной: образованность, успех в бизнесе, крепкие семьи, устремленность к новым высотам. С первых шагов своей интеграции в еврейскую общину Австрии бухарскоеврейская община начала активно и последовательно выдвигать своих молодых представителей в Совет директоров IKG: в разные годы там было от четырёх до семи «наших». Среди вице-президентов IKG- Борис Алаев, Юрий Гилькаров, Ханан Бабачаев. Но нужно заметить: никто из вышеперечисленных лидеров не был уроженцем этой страны, все они — иммигранты, беженцы, для которых Австрия стала второй, после Израиля, страной пребывания.
В отличие от своих предшественников, Михаил родился в Австрии, для него немецкий — родной язык, весь социум европейской столицы, в котором весьма активно развивается еврейская жизнь, и есть его жизнь. Но не кроется ли здесь соблазн стать рафинированным европейцем и немножко меньше иудеем? Не начнешь ли жалеть о личном времени, потраченном на, допустим, общинную волонтерскую работу, за которую не заплатят денег и не станут хвалить?
Каждый делает свой выбор лично – а община принимает коллективное решение, кому доверять. Община – понятие собирательное. Но это не толпа, ее на мякине пустых обещаний не проведешь…
Михаил Галибов стал первым вице-президентом IKG, в метрике которого значится Австрия.
Ниже публикуется наше интервью.
Рафаэль Некталов: Михаил, я тебя помню еще ребенком: твои предки относятся к известным и авторитетным родам бухарских евреев Самарканда и Ташкента: Кандовы, Галибовы, Абаевы оставили добрый след в истории народа в странах Исхода.
Михаил Галибов: Спасибо, на самом деле, мне просто повезло с такой богатой коллекцией генов! Шучу, конечно… Но это все произошло без моего участия. Как говорят биологи, есть генотип, а есть и фенотип – развитие, воспитание, окружающая среда. Именно благодаря воспитанию в семье я выучил русский, стал понимать бухари. Здесь, в Австрии, естественно, владеть немецким. А еще английским, языком международного бизнеса, ивритом, ставший языком общения евреев и израильтян. Жизнь диктует соответствующие требования и доказывает, что ни один язык не бывает лишним.
Р.Н.: Давай вернемся к юбилейному мероприятию в театре MuTh. Ты выступал на прекрасном немецком языке — а во весь экран над сценой красовалось ивритское слово JAСHAD. Мне показалось, что в этот вечер, 27-го ноября, произошло то, что сегодня называют «ребрендингом». У общины бухарских евреев появилось новое лого — JAСHAD вместо привычной аббревиатуры VBJ. Худо это или хорошо?
М.Г.: Понимаю ваш вопрос и некоторые сомнения. Вы правы, в некотором смысле произошла перемена названия организации. Но в общественном сознании мы остаемся бухарскоеврейской общиной Вены — и никуда от собственной идентичности не собираемся отходить. С другой стороны, наша возрастающая социальная и политическая активность, образовательный уровень молодежи, демографический рост – все это в целом позволяет говорить о более широких перспективах развития и формирования еврейской общины Вены, частью которой мы себя ощущаем. Надеюсь, что голоса бухарских евреев будут в ней звучать сильнее и отчетливее…
Р.Н.: И я надеюсь. Однако перемена названия произошла – и некоторым кажется, что мы нечто утратили…
М.Г.: Изменение VBJ на JAСHAD имеет конкретный смысл. С каждым годом мы чувствуем, что наша община приобретает больший вес, влияние среди еврейских организаций Австрии и Германии. Но чтобы это упрочить, мы не можем ограничиваться исключительно привычным самоназванием, производным от нашей идентичности. Надо выйти за пределы изолирующих рамок.
Р.Н.: Собственно говоря, так и поступили ашкеназские организации — судя по названиям их групп, представленных в IKG. Европейские евреи не акцентируют свою идентичность, для них название — скорее идеология, слоган, лозунг…
М.Г.: Да – и мы приняли тот факт, что многие соплеменники, разделяющие наши идеи и планы, больше приемлют общеавстрийский, общееврейский подходы к решению проблем, стоящих перед современным еврейским сообществом страны. Поэтому JAСHAD – это как призыв быть вместе, сомкнуть ряды, независимо от этнических корней, и приносить конкретную пользу всей еврейской общине в целом, а не только своим…
Р.Н.: Насколько свежа идея нового названия? Обсуждалась ли она ранее в вашем бухарскоеврейском сообществе, владела ли умами?
М.Г.: Об этом многие говорили между собой: дескать, пришло время перемен, новых идей. Но мало кто верил, что это возможно осуществить. Когда обратились ко мне с предложением активизировать свое участие в общинной жизни, я согласился — с одним условием: мы, бухарские евреи, принимаем тот факт, что время этнической изоляции прошло. Наступило время перемен, к которым многие уже готовы – значит, они реально осуществимы. Выйти за рамки собственных бухарскоеврейских проблем, которых успешно решаются внутри общины – не значит изменить себе. Пора направить наши усилия на интеграцию в современное еврейское сообщество Австрии, Европейского Союза в целом. Это приоритетно для меня и моих сподвижников: без единения наши усилия не будут результативными.
Р.Н.: Коль ха кавод! Как представитель американской общины бухарских евреев, могу сказать, что нечто подобное происходит и в Нью-Йорке, где проживает самая большая после Израиля бухарскоеврейская община диаспоры. В настоящее время сорок процентов нашего Центра бухарских евреев, где каждые два года происходят перевыборы Совета директоров, составляют новые молодые лидеры.
М.Г.: Прекрасно. Я два раза в год бываю в Нью-Йорке – обязательно запланирую встречу в вашем центре! На самом деле, очень хотелось бы встретиться, обсудить проблемы, которые неизбежно возникают в еврейской диаспоре. Время сейчас непростое — нужно двигаться вперёд вместе! Надо успеть многое осуществить…
Р.Н.: До встречи в Новом Свете!
Рафаэль Некталов
Вена — Нью-Йорк