Сергей Вайман
Звонок по телефону раздался рано утром.
– Доктор, мы приглашаем тебя на плов!
Кто это звонит? Розыгрыш, что ли? Или реклама теперь такая? Мне некогда с ними болтать, у меня вот- вот обход в палатах. Хочется закрыть телефон, но все равно вежливо выясняю:
– Кто это?
– Сергей, приезжай. Мы должны это отметить! – почти кричит ликующий голос.
Называет меня по имени – значит, не реклама.
– Что отметить? Кто это?
– Это Рафик!
В голосе уверенность, что я сразу все вспомню. Но не могу вспомнить. Бормочу не столько для таинственного Рафика, сколько для себя:
– От жары мухи на лету дохнут, какой тут плов.
– Ничего, Сергей, запьём холодной водкой! – откликается загадочный Рафик. – Ты же знаешь, что плов я готовить умею.
Знаю? То есть, я уже ел с этим Рафиком плов? Говорю вежливо:
– Стесняюсь спросить, что за праздник, что́ мы посреди недели собираемся гулять?
– Два праздника, Сергей! Зива сейчас поехала забрать сына из реабилитационного центра Ты даже не представляешь, как мы тебе, Сергей, благодарны.
Благодарны… Выходит, его сын – кто-то из моих пациентов.
– Может, в другой раз? Сейчас я сильно занят.
– Сергей, ты забыл меня? Это Рафик, отец Тимура!
И тут я вспомнил: Тимур, высокий, смуглый черноволосый парень, который полгода лежал у нас в больнице, и мы выписали его в тяжелом состоянии. Он чудом остался жив после того взрыва. Их было пятеро друзей в бронетранспортере, который подорвался на хамасовской мине. Двое ребят погибли, а Тимура и ещё двоих привезли в нашу больницу в очень тяжелом состоянии. Не раз казалось, что мы потеряем молодого солдата. Когда Тимура выписали, врачи сомневались, что он будет ходить.
Его отцу, который дни и ночи проводил в палате, я посоветовал реабилитационный центр. Он тогда же затащил меня к себе в гости, угостил поистине роскошным пловом. Забыть такой нельзя.
– Как себя сын чувствует? – поинтересовался я.
– Они за два месяца поставили его на ноги! – с тем же восторгом сказал Рафик и продолжил: – Спасибо врачам. Но его невеста, Анжела, тоже из наших, бухарских, сделала не меньше врачей. Все два месяца она просидела у Тимура в палате. Ей показали комплекс упражнений, и она их с Тимуром делала. Часами. Они каждый день ругались, даже хотели разбежаться. Тимур был в депрессии, а она была при нем и как психотерапевт, и как реабилитолог, и как просто любящая женщина. Не ожидал, что у 20-летней девочки такой жёсткий характер. Она спасла мне сына, она мне как дочь.
Что ж, я всегда говорил: одна медицина бессильна. Нужна ей в помощь любовь. Рафик продолжал кричать в телефон:
– Тимур ходит, Сергей! Ходит! Через месяц свадьба. Зива поехала в Тель-Авив забрать его из реабилитации. И мы сегодня отметим его выздоровление и заодно – помолвку! Мы, бухарские, помолвку отмечаем, почти как свадьбу. Родители Анжелы по соседству живут, скоро будут. Я сейчас готовлю плов, ты же знаешь, женщинам это доверять нельзя. Без тебя стол будет сиротой. Приезжай! Помнишь наш адрес в Рамле?
Ну, раз такой случай…
– Хорошо, Рафик, приеду. Обязательно буду. Плюну на все дела и приеду.
– Спасибо, Сергей, кондиционеры работают, водка в морозильнике. Не будет жарко! Двойной праздник!